Это было похоже на какой-то кошмар. Из недр с глухим рыком и воем то тут, то там вырывалось пламя. Оно вспыхивало алыми цветами по проспектам и уносило вниз почву, разметывало осколки по ближайшим строениям, выплёвывало в воздух куски обшивки и сгибало стальные балки и защитные ограждения. Полицейские бригады и коммандос не успевали оцеплять участки, а гражданские с диким воем и криками метались по улицам, жались обшивками к высоткам, с ужасом доставали из своих тел осколки. Кто-то упал на тротуар, зажимая топливные шланги пальцами, кто-то присел на корточки от того, что лишился линзы и был дезориентирован…
Казалось, что война, которая отошла на задний план и почти стерлась из памяти во благо мира, снова захлестнула планету. Голодное гулкое эхо отзывалось по всему району Праксуса, натыкаясь на стены ближайших высоток, и разливалось дальше тягучей волной вплоть до Юсса.
- Как это произошло? – Октан не верил своей оптике, на него, как на временного главу полицейского департамента, сыпались уведомления со многих уголков Праксуса.
- Никак не можем знать, сэр! Район по возможности оцеплен, гражданские выведены из зоны боевых действий, создан санитарный кордон, - отрапортовал один из офицеров.
- Кто это мог быть? Какие у вас есть зацепки? – нервно переспросил бывший некогда пират, который прекрасно понимал, что после подобных нападений должны были оставаться хотя бы какие-то следы.
- Никто не взял на себя ответственность за этот теракт, сэр. Никаких требований не поступало.
- Командующему докладывали уже?
- Никак нет. Мы не можем выйти с ним на связь.
- Понятно, тогда я сам.
Проул смотрел на карту и сверял все точки на ней, согласно плану. Он смотрел на метания своих собратьев без эмоций, сухо, словно ждал чьего-то появления. Если бы это был Оптимус Прайм, он бы давно уже оказался в эпицентре и занимался эвакуацией. Но не в этот раз. На экране виднелись спец-подразделения, группа сапёров, медики, пожарная бригада, одна, вторая, третья.
- Зачем? Зачем ты устроил это?
Голос Спайка был едва слышным, глухим. Прошла неделя с его заключения, и он почти утратил надежду на то, чтобы получить хоть какие-то ответы. Проул с момента первого допроса больше им не интересовался, только лишь выдавал распоряжения о снабжении посла всем необходимым. Но в этот раз он в назидание оставил человека наблюдать за своими действиями, надеясь, что эмоциональная, а не логическая природа посла даст ему подсказку как можно вывести противостояние людей и кибертронцев на новый уровень.
- Зачем? – лицевые пластины тактика автоботов ничуть не изменились. Он ничего не испытывал к тому, что происходило на широком экране, скорее оценивал масштаб и сравнивал с тем, что хотел получить от взрывов в Праксусе.
- Затем, что Кибертрон нужно встряхнуть, заставить вспомнить, кто хозяин положения, а не поджимать болты при упоминании Кроноса. Это очевидно, что кто-то из наших сограждан выдал людям технологию убийства трансформеров, кто-то, кто хорошо знаком с земными ресурсами и возможностями. Я хочу, чтобы остальные поняли это.
- Проул, у людей нет звёздного флота, нет такого количества орбитальных станций и кораблей, чтобы напасть на вас. Это немыслимо! За десять лет мы смогли обменяться технологиями, и они были тщательно отобраны согласно союзному договору. Его подписал и Оптимус и Мегатрон. Развитие дорог, гражданского межпланетарного транспорта и то, в большей степени, всё это было отдано на откуп Кибертрону, не Земле. Все шаттлы принадлежат вам, части орбитальных станций тоже. Сборка всего чем обладает Земля происходит только по согласованию с Кибертроном. Многие политики уже бьют тревогу по поводу опасности стать для вас обычной колонией, зависимой от ваших разработок. И частично они правы.
- Бедные маленькие букашечки, как жаль, что вы это поняли очень поздно. Вы намного ближе по своим амбициям к Мегатрону, чем думаете. Жадные, склочные паразиты, которым была дарована такая богатая планета. Вы даже этого не заслуживаете. Да, ты складно говоришь, посол Спайк. И упорно продолжаешь называть меня именем мертвеца, Искру которого забрал Гаситель. Откуда это упрямство, человек? – экс-полицейский подошел к пленнику и склонился над ним, изучая малейшее изменение в чертах лица. Едва святящиеся голубым светом линзы кибертронца казались безжизненными и блеклыми, словно ему не хватало энергии или что-то очень болезненное и опасное творилось в его корпусе.
- Да ты уже похож на мертвеца, если творишь такое! - мужчина ткнул пальцем в сторону экрана. Проул выпрямился и повернул голову в сторону кадров мелькавших за спиной.
- В отличие от землян, кибертронцев не так просто убить. Если, конечно же, это не «Кронос», не так ли? Все взрывы были не опасны, но заметны: виден ущерб, суматоха, слабый алгоритм ликвидации чрезвычайных ситуаций. Всё то, чем проще подогреть расслабившуюся в мирном времени общественность. А настоящий взрыв, тем временем, произойдет, если Лидер Объединенных наций сейчас не явится для урегулирования конфликта. А он и не явится, потому, что сенат боится за его жалкую жизнь. Ибо потеря ещё одного Лидера даст особые полномочия лорду Протектору, который, кстати, арестован по подозрению похищения тебя, человек. Вот и вся игра. Такой простой политический ребус. Десептикон, самый опасный, из некогда служивших Мегатрону, вдруг окажется у власти и начнётся упорядочивание по военному принципу. Длительное разбирательство, поиск ответственных лиц, ликвидация последствий, ужесточение мер и введение временного комендантского часа – по крайней мере, я очень рассчитываю на это. А что же наш Лидер? Он будет тебя искать и когда-нибудь найдёт. Найдёт с пультом от Кроноса в руках, и тогда у всего будет своя причина для настоящих действий, господин посол. Мои ребята не подведут, я знаю точно. Колонисты никогда не видели людей, они, как и большинство военных, убеждены, что люди это потенциальная опасность для Кибертрона. И если уж белковые паразиты научились убивать нас, то дело не встанет за тем, чтобы построить военные корабли на орбите, допустим, Луны. Оттуда ведь удобнее дотянуться до нас по торговому маршруту, а, посол Спайк?
- Ты…ты чудовище, Проул! – руки человека затряслись, а под ногами словно ушла почва. Он присел на пол, придерживаясь рукой за стену. – Ты хоть понимаешь, во что это перерастёт?
- Конечно. Я перехватил некоторые данные по вашей планете. И, кстати, могу с уверенностью сказать, что вы не заслуживаете такого дома, и стольких ресурсов. Я подсчитал, что ваша популяция уничтожает всё живое на плане в геометрической прогрессии. Как колония мерзких инсектиконов, которых когда-то создали, чтобы иссушить последние запасы энергона на нашей планете. У вас с ними поразительное сходство и мания оставлять после себя безжизненные пустыни. Состав кислорода за тридцать лет ухудшился, искусственная пища и отвратительная медицина убивает генофонд, истощается ресурс пресной воды. Как не крути, вы все умрёте при таком подходе. Так какая разница, когда это случится и по какой причине? В биологических вирусах мы не очень сильны, техногенные катастрофы нам не выгодны. Однако, у вас есть отличный технический потенциал, который, при должном управлении, можно подчинить здравому смыслу и логике на благо высшей и более древней чем вы расы.
- Нет, нет, это не ты. Это кто-то другой! Джаз никогда бы не допустил этого. Ты ведь с ним был неразлучен! Вы были лучшими друзьями! Что между вами произошло? Кто стёр тебе память, Проул? Почему ты не хочешь поговорить с Джазом обо всём этом?
- Поговорить с НИМ?! С предателем Кибертрона? С убийцей, который работал на десептиконов большую часть войны? Человек, ты тешишь себя иллюзией, что знаешь нас, будто бы успел изучить нашу историю войны и наши характеры. Ты до наивности убеждён в том, что есть только чёрное и белое, есть только добро и зло. Забавная штука война – когда враг известен, становится проще стрелять. Не находишь?
В воздухе повисла пауза, от которой Спайку стало страшно. Скрипучий и совсем чужой голос экс-заместителя Оптимуса Прайма внушал трепет и доводил до оцепенения, всё в его речах и умозаключениях было точным, неотвратимым и логичным. Он не сомневался в своих действиях, ведя подпольную игру по правилам, которые очень тщательно разрабатывал для своей группировки.
- Не нахожу. Ты обрекаешь народ на кровопролитие! Ты вынуждаешь всех нас снова бояться, но я – не боюсь ни тебя, ни того, что будет потом. Я найду выход, я смогу донести до остальных твои планы!
- Ну, вот и мы стали врагами, - уголок рта кибертронца вздернулся в кривой нахальной полу улыбке. Он смотрел на посла Земли как на таракана. – Видишь, как всё просто, человек? Стоило только уколоть чувство твоей безопасности и ответственности перед своим видом, как ты выбрал сторону, и уже готов пообещать мне дезактив. Предсказуемо.
Проул вышел из комнаты, оставляя Спайка наблюдать за тем, что происходило на экране. Бегали кибертронские глифы, символы, числа, новости Кибертрона шли в частотном диапазоне, который нельзя было разобрать без портативного переводчика. Спайк оглянулся по сторонам и осторожно дотронулся до мочки своего уха.
Когда-то, ещё будучи мальчишкой третьего курса Исследовательского Института штата Вирджинии, он попросил Рэтчета научить его понимать кибертронскую речь. Рэтчет долго отказывал ему, пока не пояснил, что для такого оборудования в теле человека должен быть вставлен специальный дешифратор напрямую связанный с внутренним ухом и нервной системой. Спайк выпросил точную схему такого устройства и долгое время работал над ним. Только по окончанию пятого курса, ему удалось завершить свой проект. К тому времени он уже был женат на Карли, и только избирался на пост посла Земли. Рэтчету пришлось прогнуться под напором юного посла и друга, так как других честных кандидатов на эту роль не наблюдалось. Операцию проводили в два этапа и вот, в правом ухе Спайка оказался искусственный переводчик, способный распознавать четыре типа языков Кибертрона, включая космогон.
- Рэтч, ты даже не представляешь, как сейчас нужен твой прибор…
Мужчина немного подождал, пока аппарат начнёт распознавать шифр и треск, исходящий от экрана. Из большего он выцепил информацию, что Лидер несколько дней назад отправил шаттл с представителями Кибертрона в лице колонистов Магнуса, Хот Рода, учёного-атмосферника Спрингера и некого знаменитого гонщика Блура.
- Что за солянка? Зачем он это сделал?! Ведь если на Земле узнают, что я в плену, эти ребята будут обречены. Что-то тут не так. И ни слова о том, что я похищен…
Саундвейв сцепил пальцы, ушёл в глубокий перезагрузочный режим. Проверив настройки и синхронизацию с напарником, он попытался отследить за тем, что делает Джаз. Автобот его моментально вышиб из своего тела, запретив проецировать на себя даже минимальное влияние, и Саундвейв ничего не мог с этим поделать. Он с отчаянием осознал, что личностные коды Джаза представляли из себя уже нечто более сложное и опасное, столь запутанное и непробиваемое, что этим уже нельзя было управлять как прежде.
Когда Сайундвейв учил кеншина этим приёмам, он не подозревал, что им же на огромном расстоянии обучается кто-то ещё. Нужно было восстановить цепочку событий, происходивших миллионный лет назад. Архивы чужой памяти были скопированы ещё до того, как юный автобот перешёл на их сторону.
И что было потом?
После внедрения участка его личностного кода, он, словно пояс астероидов, защищал цельную структуру Искры Джаза и никто, без добровольного на то согласия, не мог туда просочиться кроме экс-связиста. Он был уверен, что после того, как Джаз попал на базу Джамайского плена, больше никто бы не смог пойти на союзничество с его Искрой. Для автобота, презирающего десептиконский код и само его существование, это было немыслимо и нужно было впасть в полное отчаяние, чтобы пойти на такое.
Для автоботов союзническая связь была интимной, священной и очень прочной. Нарушить закон связи между двумя существующими напарниками было возможно только через полное уничтожение. Ликвидаторы же, такого уровня как Саундвейв, не зависели ни от кого и ни от чего. Они были цельными, неделимыми и самостоятельными единицами.
Но…
Когда-то очень давно Старскримм намекал Саундвейву, что властолюбец-Мегатрон не тот механоид, который полностью отпустит контроль над ситуацией. Саундвейв это знал, ощущал нутром, но в нём было столько восторга и преданности по отношению к вождю, что он был готов приглушить любые противоречивые опасения. Он верил в победу, в новый мир, в независимость Кибертрона от гнилой системы Сената и либералов. Он верил в строгий порядок и в то, что ликвидаторы, устранители первичных ошибок – обязаны подавить восстание жалких и ограниченных по своим функциям рабочих. Он свято верил во власть единого сильного и строгого правителя, который возвысит его над остальными пятью ветвями ликвидаторов. А уж он, Саундвеув, сумеет навести порядок и не стать жалким подобием своих непрозорливых создателей, которые так глупо разменяли свои жизни в войне с бунтарями.
Саундвейв признавал классовое неравенство, ему нравилась уверенная мысль в том, что только судьба распоряжается истинным призванием любого существа во вселенной. Всё учение фанатиков-аристократов строилось на этой избранности и, конечно же, им не хотелось делить эту власть с кем-либо вроде автоботов. Однако, вступив в узы с жалким автоботом, Саундвейв сам нарушил и исказил свои собственные принципы и правила - месть теперь была куда важнее преданности.
Великий стратег десептиконов был убеждён, что Мегатрон не будет добиваться полного подчинения даже от своего самого преданного слуги, тем более аристократа по созданию. До восстаний и бунта власть ликвидаторов была ничем не ограничена – глава Первого дома был один из Сенаторов, который мечтал покинуть Кибертрон и основать свою колонию. Мало кто из истинных кибертронцев вообще помнил о таких существах как ликвидаторы. Прошлое этих странных созданий хранилось в архивах в строгой секретности, и никто кроме правящей верхушки не знал об их существовании. Но Мегатрон узнал о них, нашёл, и пытался склонить на свою строну. Агрессивно и безрезультатно…
Саундвейв тогда был молод, и ему хотелось возвысить Четвертый дом над всеми остальными, он преследовал прогрессивный путь, и когда настал подходящий момент – присоединился к восставшему гладиатору Мегатрону. Вехи войны истрепали все ресурсы, привели в негодность многие системы и аристократы, гонимые и преследуемые двумя лагерями повстанцев, погибали в бесчисленных стычках. Мегатрон был доволен проделанной работой, он посылал своего преданного ликвидатора в самое пекло, и тот возвращался к нему, каждый раз принося победу. Такого изящного древнего инструмента в своих манипуляторах как Саундвейв в конечном итоге больше не осталось на всём Кибертроне. И понял он это слишком поздно...
Мегатрон позаботился о том, чтобы другие ветви пяти великих домов ликвидаторов навсегда прекратили своё существование. Он знал все тайные лазейки, где могли укрыться аристократы, и никогда не действовал своими манипуляторами. Для этого у него на тот момент уже появился Фантом – юный автобот-перебежчик, для которого по воле случая сила и знания стали куда важнее его автоботских принципов и проповедей непогрешимого Оптимуса Прайма. Ученик, уже однажды предавший своего учителя, внушал неплохие перспективы.
Саундвейв погрузился в новый виток воспоминаний, и в их отчаянном водовороте он слушал крики своего ученика, стенания, вой, заполнившие его нутро. Он не мог наслаждаться этим, так как это был совсем другой вид связи, чужой, непокорный, трудный. Автобот обладал сильной волей и желанием жить, он никак не хотело ломаться психически, всегда ходил по тонкой грани, но при этом вечно восстанавливался. Это было весьма редкое и непонятное для сеншина-Саунда явление.
Он смотрел безучастным взглядом в рваные отчаянные движения своей жертвы, будто земной паук на трепыхание бабочки, пойманной в паутину, и это забавляло его. Он находил Джаза воистину забавным индивидом, у которого был некоторый потенциал. К тому же, этот новобранец был единственным, кто пережил насильственное погружение в чужую суть. Даже не будучи аристократом или посвященным в тайны древних механойдов, ему раз за разом удавалось удивлять невозмутимого Саундвейва.
- Боль лишь часть отражения твоих страхов погаснуть. Это естественно для всего живого. Для всего, что оценивает себя как чувствующее, смыслящее существо. Тело лишь сосуд. Твой сосуд принадлежит мне, пока ты не достигнешь совершенства. Ликвидатор не может считать себя живым, потому что его Искра и личность принадлежат Старшему наставнику – Сеншину. Всё, что ты чувствуешь - это только отражение реальности, её желание показать тебе, где скрывается ошибка, и к чему она приведёт. Боль – твой союзник, через неё ты ощущаешь пространство, время, цель. В ней же ты можешь всё это потерять. Ты должен понимать, что до каждого критического повреждения у тебя есть некоторое время, чтобы закончить начатое. Ты должен отделять себя от боли и страха. Ты можешь занять любой участок своего тела в мыслях и сделать его сильнее. Я сделаю тебя неуязвимым к боли, и я научу тебя, как внушать эту боль другим.
Манипулятор Джаза был буквально растоптан в тонкий покорёженный лист, а датчики плавились под перегрузкой. Ученик старался сдержать крик, рвущийся из недр его сути, ведь наблюдать за тем, как его делают калекой раз за разом, было не выносимо. Энергон заливал лицевые пластины, казалось, что энергон разлит повсюду, и от этих мутновато-блёклых разводов становилось тошно. Джаз не отступал. Из его рта валил конденсат, охлаждающие системы плавились, а воздуховоды перекачивали и источали черный едкий дым горящей проводки. Саундвейв подавал через ментальную связь сотни картинок собранных из кусков своего богатого военного опыта. Он показывал, каким может быть стать разведчик, если его разорвут пополам, что с ним будет, если он подорвётся на мине. Автобот переживал эти сценарии собственной смерти раз за разом, пока не смирился с тем фактом, что он всего лишь такая же смертная сущность, которая может в любой момент сделать неправильный выбор.
Саундвейв показывал, как убивал и лишал Искр бесчисленное множество противников. Выстрел в камеру Искры и в знак – визитная карточка десептиконов. Особая привилегия ликвидаторов.
Десептиконский стратег и связист учил своего кеншина через миллионный ментальный опыт ведения войн, который он пережил сам. Он бесконечное число раз искал точку слома психики юнца, проверял надежность своего ученика, выискивал недостатки, и раз за разом уничтожал их. Он шлифовал его ментальное поле, исправлял изъяны, сдерживал эмоциональный напор, выхолащивал его без права вернуться в прежнее состояние.
Иногда в качестве особого наказания Саундвейв оставлял бывшего автобота подолгу лежать с оторванными конечностями, чтобы тот смог ощутить всю полноту своей беспомощности и зависимости от наставника. И орны тянулись долгой чередой, в болезненном ожидании избавления, в мольбах о завершении существования. Джаз ощущал, как системы вот-вот грозились погаснуть, а цепь жизни звено за звеном разлеталась в каждым отказом системы. Однако голос внутри рассказывал и демонстрировал, что делать в подобной ситуации, за что цепляться. Когда физическое обучение и полное перестроение легкого автоботского разведчика было доведено до идеала, Саундвейв приступил к усиленной ментальной практике.
- Фантом.
- Да, Сеншин.
- Ты прошёл одну из частей своего посвящения, но только техническую сторону. Кем ты был до меня?
- Никем, Сеншин.
- Да. Именно. Ты был создан лукавым инженером, который не дал тебе ничего кроме глупых настроек. Твои показатели как солдата были непригодны, как воина – ничтожны. Я приложил все усилия, чтобы твоё тело было полностью переделано согласно идеальному представлению о ликвидаторе пятого порядка. Чтобы дойти до моего уровня, ты должен погрузиться в мейнфрейм и узреть истину. Это то, чего лишились все живущие ныне на Кибертроне. Там, у самого ядра планеты, есть то, что питает саму жизнь. Что объединяет меня и тебя воедино. Никто в мире не способен владеть этими знаниями. Это будет твоим последним испытанием. А пока, мне нужно проверить, как ты усвоил всё то, чему я тебя научил.
- Что мне сделать для тебя, Сеншин?
- Мне нужна голова сенатора Ай-Пэкса. Он нарушил закон и нарушил правила Первого дома ликвидаторов. Слишком долго он был неприкосновенным и безнаказанным. Это будет твой первый выход в качестве моего клинка, моего кеншина.
- Да будет так, Учитель.
После нападения на Ай-Пэкса, видного политика и деятеля на стороне автоботов, Мегарон, довольный результатом опытов Саундвейва над перебежчиком, пригласил его к себе. Он вёл разные беседы и просил показать нового диверсанта в действии. Саундвейв некоторое время отказывался, чем рисковал навлечь на себя гнев. Но после, когда они сошлись в цене, бывший аристократ всего лишь подумал о Фантоме, дав ему мысленную команду немедленно явиться.
Когда Фантом предстал перед Мегароном, главу десептиконов почти проняло на откровенный смех. Он видел перед собой низкорослого автобота, закованного в слишком тонкие доспехи, состоящие из множественных сочленений. Фантом казался миниатюрным, слишком гибким, слишком подвижным. Создавалось впечатление, что каждая его часть дышала, будто органическое существо.
- И ЭТО способно убить воинов элитного отряда Прайма? Выглядит как издевательство, Саундвейв.
Фиолетово-синий десептикон подобострастно приложил к моторному отсеку манипулятор.
- Мой Лорд, испытайте его на лучших.
- Что ж, небольшая демонстрация не повредит. Десептиконы! Перед вами бывший автоботский хлам, который решил, что он, без роду, без племени, имеет священное право быть среди нас. Кто готов оспорить это утверждение?
Присутствующие на собрании звероконы переглянулись между собой. Они узнали Джаза, того самого юнца, которой помог им когда-то бежать из брига автоботов. Резеркло пробрала нервная дрожь – он знал, на что был способен этот меха до апгрейда. Но если помножить это на обучение ни у кого-нибудь, а у самого Санудвейва, то лучше бы всем им стоять подальше от арены.
Онслот был первым, кто поднял манипулятор. Боевиконы всегда отличались редкой степенью тупости и агрессии, за что и были в почёте у Мегатрона.
- Мы против! Этот автоботский выброс не может быть среди нас! Он не солдат, и тем более не воин. Да что он сможет? Я согласен с ним биться. Что на кону?
- На кону, если вы проиграете, налёт на самую укрепленную часть автоботского командования. Аякон, - оскалился Мегатрон, предвкушая неплохое представление. – Зачем мелочиться, если Саундвейв утверждает, что Фантом опасен настолько же, насколько может быть опасна автоботская столица.
По рядам разнесся громогласный хохот. Онслот, подогретый такой ставкой, только злобно сплюнул себе под ноги.
- Я разорву эту киберкрысу на куски и сошью из них себе чехол на задницу!
- Что ж, приступайте, - с вальяжным спокойствием кивнул вождь десептиконов.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
