Глава 19. ОПАСНОСТЬ
О лоцман, ночь страшна
Опасно на глубинах.
"Лоцман" Томас Хайнс Бейли
— Что... — Рэтчет притормозил в дверях лазарета и сузил глаза, разглядывая представшую перед ним картину. — Что вы делаете?
Эвилин с Уиллджеком переглянулись. Уиллджек зарокотал, а Эвилин захихикала и продолжила передвигать плоские серебристые гайки по листу металла размером с хорошую комнату, расчерченному на квадраты. На нем словно две армии выстроились ряды серебристых гаек и черных уплотнителей.
— Го, — Эвилин все еще улыбалась.
— Что? — осторожное любопытство в голосе Рэтчета превратилось в опасное раздражение.
— Го, — повторил Уиллджек, взял из небольшой кучки сбоку один уплотнитель и задумчиво уставился на лист.
— Позвольте напомнить вам, что это лазарет, а я — главврач. Если кто-то и смеет ржать надо мной, то это, ржавчина вас задери, точно не вы двое.
Голос зафыркал, и Эвилин рассмеялась.
— Да нет же, — она проследила, как Уиллджек, закончив размышлять, положил уплотнитель на лист. — Это игра такая, называется «го».
— Так значит, вы тут в игры играете, причем моими медикаментами? — бело-красный мех приблизился к столу и уставился на доску.
— Ну, поскольку Джек на больничном, чем ему еще заниматься? — Эвилин подобрала очередную гайку размером с хороший грейпфрут и принялась изучать комбинацию. — А поскольку все остальные «настраиваются», как Сайдсвайп назвал подготовку к сражению, чем еще заниматься мне?
— И вы стащили запчасти, чтобы поиграть, — внутренние системы медика взвыли.
— Ага, — Эвилин осторожно прошла по доске и выложила свою фишку. — Я бы научила его играть в шашки, но там надо двигать фишки, так что мне пришлось бы их пинать. А для шахмат нужно много разных фигур, — улыбнулась она Рэтчету. — Мы уже пробовали играть в крестики-нолики, но... В общем, это не та игра, в которую можно играть с ходячим говорящим компьютером.
– Не та игра, в которую можно играть с тем, у кого процессор мощнее этих уплотнителей. –
— Ладно, — красно-белый мех беспардонно уставился на нее, а потом его системы издали громких вздох; он развернулся и направился к кабинету. — Когда закончите, сложите все откуда взяли.
— Конечно, — ответил Уиллджек и сделал очередной ход. — Эвилин... а каким конкретно образом тут выигрывают?
— Когда не остается места для ходов, подсчитывают фишки.
— А-а. Пойду еще уплотнителей возьму.
Рэтчет появился в дверях кабинета с небольшой стопкой серебристых датападов в руках.
— Надеюсь, если я оставлю на полджоора лазарет, вы не перевернете тут все вверх дном?
— Проул уже организовал доставку запчастей? — спросил Уиллджек.
— Поставку? — заинтересовалась Эвилин. — Мы уже на базе?
Мехи переглянулись.
— Уже джоор как мы легли на орбиту планетоида, — ответил медик.
— Так мы торчим на месте уже целых шесть часов?
— Мы не торчим на месте, мы же на орбите, — возразил Уиллджек. — Это контролируемое падение вокруг объекта, достаточно большого, чтобы иметь подходящую гравитационную...
— Я знаю, что такое орбита, Уиллджек, — прервала его Эвилин. — Я к тому, что у десептиконов было целых шесть часов, чтобы нагнать нас? Как сильно мы оторвались от них?
— У нас около джоора до тех пор, как они попадут в зону действия наших сенсоров, — ответил Рэтчет, — поэтому нам с Грэпплом нужно отправить челнок за запчастями именно сейчас, пока еще есть время.
— О.
Только шесть часов... до...
Боже.
– Тебе стоит подзарядиться, пока есть время, сказал голос. Никто не знает, как долго продлится сражение. Уверяю тебя, все, кто в увольнительной, именно этим и займутся, как закончат с настройкой. –
Мысли Эвилин, словно маленькая нервная собачка, носились по кругу и тявкали «шесть часов, шесть часов, шесть часов!»
Да. Пожалуй, это неплохая идея.
* * *
Эвилин вздохнула и перевернулась на бок.
Да уж. «Хорошая идея», черт меня побери.
– Эти ваши людские капризы, презрительно фыркнул голос. Любой мех запустил бы подпрограмму и сразу же ушел в подзарядку. Без всяких этих метаний. –
Ну, прости, что я низшая белковая форма жизни, основанная на химических реакциях, огрызнулась Эвилин, отшвырнула укрывавшее ее полотенце и села. Комната тонула в слабых сумерках, было ни темно, ни светло. Сколько прошло времени?
– Дай гляну хронометр... погоди-ка, не гляну. Он на Земле. –
Эвилин подтянула ноги к груди и уперлась лбом в колени.
— Засранец, — пробормотала она.
Она помотала головой туда-сюда, стараясь сбросить напряжение в шее. Слабая дрожь прошла по столу, отдалась в ее коробке, и Эвилин замерла, вскинув голову и вглядываясь в сумрак комнаты. Подождав несколько секунд, она немножко расслабилась.
Это мне показалось?
– Должно быть, челнок пришвартовался, – задумчиво ответил голос.
Наверное, ты прав. Она снова опустила голову и нахмурилась, когда почувствовала, как неприятно свело живот. Я так точно язву заработаю.
– Это еще что такое? –
Язва? Это когда в желудке образуется дырка. Она появляется от длительного стресса. В общем, ужас.
– Звучит... неприятно. Наверно, тебе стоит расслабиться. –
Есть Валиум?
Эвилин едва успела удивленно пискнуть, когда ее окатила знакомая волна покалывания, и она обнаружила, что лежит на спине и смотрит в пустой металлический потолок. Мышцы обмякли и не отзывались, глаза закрылись. Эвилин пару секунд безуспешно побрыкалась против хватки голоса.
Знаешь, сказала она наконец, когда Рэтчет тебя починит, я попрошу его встроить тебе систему дистанционного управления. А себе попрошу маленький пультик, и вот тогда посмотрим, как тебе такое понравиться.
– Но я же аккуратно, – возразил Сайдсвайп.
Так и я на тебя не ору.
– И то верно. –
Вообще-то это было довольно приятное ощущение — она как будто плыла. Мысли начали путаться, порхая то тут, то там, словно беспечные бабочки, ненадолго задерживаясь на бессвязных образах и идеях. Если я не могу заснуть, рассеянно подумалось ей, это определенно приятная замена сну.
– Всегда пожалуйста.–
Через некоторое время покалывание ушло, но Эвилин так и осталась лежать, нехотя сдавшись ощущению полной расслабленности. Секунды текли, складываясь в минуты, а может быть даже, и в часы. Эвилин понятия не имела, да и не хотела знать.
Пока ей не послышался звук.
Распахнув глаза, она скривилась, когда голову слабо кольнула боль. Нахмурившись, она вяло потянулась потереть лоб и прикрыла рукой глаза. Слабый неприятный шум зудел в ушах, смахивая на постоянный звон от присутствия меха, который она уже научилась игнорировать, но шум был гораздо резче, в ушах практически скрипело.
Мне это кажется? спросила Эвилин.
– Я тоже слышу. Это не у тебя в мозгах глючит.–
Они принялись вслушиваться вместе. Эвилин нахмурилась сильнее.
Оно все громче, подумала Эвилин, убрала руку от глаз, села и тряхнула головой от настойчивого шума. Да что ж такое... Уиллджек ведь ничего не мастерит?
– После того “эксперимента”? Праймус правый, надеюсь, что нет. –
Это уже слишком, чтобы расслабиться, вздохнула Эвилин.
Она встала, откинув с глаз заметно отросшие волосы, и заморгала от врезавшегося в уши пронзительного скрипа. Краем глаза Эвилин заметила движение слева и обернулась на темную металлическую стену.
И застыла.
Из гладкой серебристой стены на нее злобно смотрело черное металлическое лицо с красными светящимися глазами. Лицо выдвинулось вперед, просачиваясь из стены в комнату, за ним последовали широкие фиолетовые плечи и грудь, черные руки, толстые ноги, двигаясь через стену так легко, словно та была просто воздухом.
— Поймал, — прошипел мех и протянул руку к человеку. — Поймал, поймал, поймал.
И Эвилин завизжала.
* * *
– Визг? Визг? Это лучшее, до чего ты додумалась? –
Разум Эвилин заполонили образы старого полутемного склада, клубящегося дыма, подсвеченного красно-оранжевыми всполохами огня, оглушающей драки железных великанов. Живот свело, мир вокруг перевернулся и расплылся, когда гигантский кулак сомкнулся вокруг ее туловища и грубо швырнул ее сквозь воздух. Эвилин, прикусив губу, молилась, чтобы ее не вырвало.
Она смутно отметила знакомое шипение открывающейся двери, и как странно, что она может его слышать теперь, когда назойливый скрип утих...
— Эвилин!
О, Уиллджек, отметил ее разум автоматически.
— Не входи, нет, нет, нет! — странный мех шипяще захихикал. — Пропуск недействителен!
В комнате полыхнуло ослепительным красно-белым светом, воздух разорвал треск орудийного огня, грохот падающего металла и искаженный от боли крик. Мир снова сдвинулся, и они оказались не в тускло освещенной палате, а под яркими лампами главного отделения лазарета. Эвилин мельком заметила лежащего навзничь Уиллджека с потухшей оптикой и обожженным плечом, а затем черно-фиолетовый мех двинулся к выходу.
– Шарк, шарк, шарк!.. –
Двери раскрылись перед ними, явив взгляду коридор, залитый тусклым красным светом, (Самое время дверям работать исправно, подумала Эвилин), но, как только мех шагнул в проем, створки двери, словно серебристые челюсти механического хищника, захлопнулись, с хрустом прищемив бронированные руки. Незнакомец издал сдавленный вопль пополам с ругательствами и дернулся, безуспешно пытаясь выбраться из ловушки.
— Не выйдет, — прошипел он. — Невидимку не поймаешь!
Эвилин задохнулась от боли, когда снова раздался тот назойливый скрежет; там, где рука меха касалась ее тела, плоть засвербило.
И она… упала сквозь ладонь.
Эвилин медленно просачивалась сквозь металл, как будто тонула в желе, но при этом чувствовала, как металл давит на внутренности, и вдруг она оказалась в свободном падении, и кожу закололо, когда голос взял контроль над телом.
— Ненавижу фазовые генераторы, — прорычал Сайдсвайп; ее тело сгруппировалось и с перекатом приземлилось.
Неуклюже вскарабкавшись на ноги, она рванула по пустому коридору, словно за ней черти гнались.
Это что была за штука? испуганно вопросила Эвилин, заслышав хихиканье меха и чувствуя, как содрогается пол под сокрушающей поступью, когда тот кинулся за ней следом.
– Потом расскажу! –
Куда все подевались-то?
Ее тело прижалось к стене и скользнуло за угол. Шаги за спиной забуксовали, когда мех притормозил, чтобы вписать собственную немалую массу в поворот. Дыхание вырывалось резкими неглубокими выдохами, которые жгли ей горло, сердце выпрыгивало из груди.
– Надо спрятаться, пробормотал голос. Надо спрятаться. Куда… Шлак! А некуда! Шаркова «странная энергоподпись», в топку ее! –
Эвилин распознала закопченные потеки на стенах — они оказались в коридоре, ведущем к лаборатории Уиллджека. Были видны места, где Хойст с Грапплом производили ремонт. Несколько стенных секций были открыты, открывая мешанину разноцветных кабелей, похожих на внутренности пациента на хирургическом столе.
– Это может сработать… –
Темп ее шагов, казалось, ускорился, и прежде, чем Эвилин смогла сказать что-то против, ее тело кинулось в темные внутренности стены, словно мышь в нору. Она закопалась в холодные провода, чувствуя, как несколько оголенных концов царапнули руки.
Идиот! А если бы они были под напряжением?!
– Сама дура! При ремонте ток отключают! –
Внутри стены было темно и душно, сильно пахло металлом, резиной и немытым человеком. Свет лился только из дыры за спиной и еще из дыры впереди, в нескольких десятков метров дальше по коридору. Эвилин проползла глубже, извиваясь между кип из кабелей и чувствуя, как металл вокруг содрогнулся, когда странный мех затопал пугающе рядом, всего лишь по другую сторону от металлической стены, которая внезапно стала казаться не таким уж и надежным укрытием.
— Куда ты спрятался-я-я-я? — позвал мех нараспев. — Маленький хлюпик, выходи!
Скрежет опять вернулся, и все ее тело дернулось, когда она почувствовала, как что-то тянущее прошлось сквозь ее ноги.
— Во-о-от ты где, — проворковал незнакомец.
Ощущение пропало, скрежет в ушах стих. Вдруг красный свет из коридора что-то заслонило, и тело Эвилин неуклюже изогнулось, чтобы посмотреть через плечо на пролом за спиной. Гигантская рука ползла к ней сквозь провода.
Эвилин поспешно забилась дальше в узкий проход; сзади что-то вспыхнуло, зашипело и затрещало, освещая темные внутренности стены белыми всполохами, и мех заорал от боли.
Ты же говорил, что тут все обесточено!
– Ну, нас-то не поджарило? –
Шарящие руки внезапно наткнулись на пустоту вместо металлического пола, и Эвилин на секунду отпрянула. Мех позади все ругался и ругался, все сильнее и сильнее напоминая гигантского ребенка в истерике.
– Вентиляционные патрубки между уровнями… пробормотал голос. Я заранее извиняюсь. –
Чего?..
Ее тело извернулось и село на край дыры в полу, руки обхватили самый толстый кабель, свешивающийся в пустоту, и Эвилин внезапно провалилась в непроглядную тьму, не чуя ничего, кроме скользящего в руках провода и холодного воздуха.
Следом эхом неслось:
— А поиграть? Так просто не уйдешь!
Падение было не таким долгим, как боялась Эвилин, хотя приземление здорово ее ошеломило. Она бессильно лежала на холодном металлическом полу, задыхаясь и дрожа. Голос не позволил ей долго разлеживаться, и она снова принялась прокладывать себе путь через тесное холодное пространство, огибая связки проводов в кромешной тьме.
Ладно, что, черт возьми, это было?
– Десептикон, – ответил голос.
Это я поняла. Красные глаза и фиолетовый знак не оставили никаких сомнений. Меня волнует хождение сквозь стены.
Раздался низкий шипящий звук, очень похожий на звук открывающихся дверей, и внезапно стало светло. Тело Эвилин поползло к источнику света, то и дело натыкаясь на кабели, забившие тесное пространство. Выходом оказался какой-то люк. Эвилин старалась не думать, почему он вдруг сам по себе открылся, и просто радовалась, что снова выбралась на открытое пространство.
– У него фазовый генератор. Если по-простому, то все вещество состоит в основном из пустоты. Фазовый генератор заставляет колебаться атомы так, что вещество, из которого состоит мех, может проходить через другое твердое вещество. Проблема в том, что возникает… много других проблем. –
Эвилин оказалась в помещении, которое размером могло потягаться с главным спортзалом на палубе отдыха, но все пространство было заставлено металлическими ящиками разных размеров; все они были подписаны теми странными угловатыми знаками кибертронского алфавита.
Значит, его психоз – не просто милая индивидуальная черта?
– Не. Проблема в том, что когда он выключает генератор, его вещество оказывается смешано с остатками другого вещества, даже если это просто воздух. Все это повреждает его системы, ослабляет броню, повреждает процессор… Такие долго не живут. –
С хрустом в спине ее тело выпрямилось, глаза проморгались от яркого света. Какое-то время она просто стояла, ощущая, как успокаивается дыхание и замедляется бешеный пульс.
И что теперь?
– В идеале сейчас должен появится отряд бравых автоботов и спасти положение. –
И… и каковы наши шансы?
Тело фыркнуло и направилось в центр помещения, чтобы оглядеться. В стене, из которой она вылезла, был только один выход — большие двойные ворота.
— Просто здорово. Хоть кто-нибудь на борту в курсе, что тут разгуливает психованный дес? — ее голос сорвался в крик.
Воздух зазвенел статикой и помехами. Тело Эвилин присело от неожиданности, и тут…
— Направь отряд в коридор по правому борту…
— Кто это?
— …за шлак тут про…
— Эвилин?
— …ешь сказать, что какой-то белковый сумел…
— …поддержка, Проулер. У нас тут минимум три деса…
— …взломал наш комм?
— Эвилин, это ты?
Воздух вздрогнул от мешанины громких голосов.
— Корабельная система связи, — на лице Эвилин расплылась широкая ухмылка, и ее тело снова выпрямилось. — Точно! Спасибо, Метеллус!
— Эвилин?
— Док, это ты?
— Что за шлак тут творится?
— Рэтчет, убери ее от комма. Нам не нужно…
— Кто-нибудь, пришлите немедленно подмогу! — огрызнулась она. — Где-то на медицинской палубе дес с фазовым генератором, он вырубил Уиллджека!
— …направляется в грузовой ангар. Что за шлак…
— …внимание, Прайм! Активность в твоем секторе…
— Уиллджек?
— Дес с фазовым генератором? — раздался деловой голос Проула. — Каково его состояние?
— Довольно шлаково, — ответил голос. — Сварочный агрегат и тот разумнее.
— …дай мне подмогу, чтобы вернуться в лазарет!
— Где ты его видел в последний раз?
— В коридоре рядом с лабораторией Уиллджека. Не могу сказать, где он сейчас…
Внезапно за дверью раздалось громкое металлической «бам», словно на пол упало что-то большое...
…или гигантский мех спрыгнул с потолка.
— Поправочка, — сказал голос. — Он на палубе под лабораторией. И вам, ребята, лучше поспешить.