Он смотрел на небо и думал, ливанёт ли сегодня, когда метрах в пятнадцати на парковку для грузовиков стал аккуратно заходить здоровенный тягач. Ярко-синий, с идущим от сияющей радиаторной решётки узором из красных языков пламени на боку, на удивление чистый для такой трассы и такого сухого лета. Стэкер рассеянно разглядывал хромированные и блестящие, как новенькие, детали и потому совсем пропустил момент, когда после негромкого хлопка двери из-за носа остановившегося грузовика вышел и направился к нему Леннокс с бумажной сумкой с символикой Макдональдса в левой руке. Он поспешил подняться со скамьи и направился навстречу, по пути привычно глянул на часы: ровно полдень. Минута в минуту, для того Леннокса, которого он знал с академии, даже удивительно.
— Майор Леннокс, — улыбнулся он, протягивая руку. — Так и не довелось лично тебя поздравить. Штабным давно было пора заметить тебя.
— Всё ещё лишь полковник Пентекост? — Леннокс отсалютовал ему двумя пальцами, в глазах его плясал смех. — Или я просто не в курсе о первой звёздочке?
— Я и сам не совсем в курсе. Но всё возможно, Леннокс, всё возможно.
— Ага, я слышал, что ты отличился в Сан-Франциско. Не то, с чем я бы поздравлял, но… Пошли сядем.
— Не напоминай, — покачал головой Стэкер и кивнул на расположенный под небольшим навесом голубой пластиковый стол с такими же светлыми пластиковыми скамейками по обе стороны. Странноватое место выбрал для встречи Леннокс, здесь только дальнобойщики и останавливались: размять ноги и перекусить в местном кафе. Но после двух месяцев хаоса хоть на полдня вырваться из военного лагеря, пусть даже в придорожную забегаловку, — всё равно что в увольнительную сходить.
— Я тут захватил с собой кое-чего пожевать, — подмигнул Леннокс. — Чтобы не соблазниться местными деликатесами и не засесть потом на пару часов в первой попавшейся уборной.
— Да твой желудок гвозди может переваривать. Хотя я бы в любом случае предпочёл стряпню Сары, чем… Что у тебя там?
— По паре бургеров на каждого и кое-что ещё.
— «Кое-что ещё», полагаю, булькает?
— Обижаешь, Пент. Конечно, булькает, и для тебя даже та безалкогольная фигня, как ты любишь.
Приняв упакованную в бумажный пакет бутылку, Стэкер не удержался и приоткрыл бумагу, чтобы заглянуть внутрь. С зелёной этикетки лучезарно улыбалась «Паулина». Не соврал, паршивец.
Дождавшись, когда Леннокс откроет свою бутылку и передаст ему перочинный нож, он открыл свою и, вернув нож, поднял тост за встречу:
— Ладно, за тебя. Уже думал, что ты не с нами.
— За тебя. И тех, кто действительно не с нами.
Чокнувшись горлышками, оба отхлебнули по глотку, только Стэкер на удивление не почувствовал вкуса. Ни сладости, ни лимонного привкуса, будто пил воду — будто глотка до сих пор не прочистилась от бетонной пыли. Он был рад видеть Леннокса, действительно рад, но червячок сомнения грыз изнутри: слишком невовремя эта встреча. Или, напротив, слишком вовремя? Почему такое уединённое место, куда сам Леннокс добрался, похоже, автостопом? К чему эта секретность?
Он решил начать разговор, словно они просто случайно тут встретились и решили поболтать о том, о сём.
— Как твои в целом? Сара всё ещё терпит твои мотания по базам?
— Нормально. Она уже привыкла, к тому же мы сейчас обжились накрепко, года три не сдвигаемся, да и в ближайшее время вряд ли будем менять дислокацию. Выправили дочке букву «л», болтает без умолку, всё, как и должно быть. Сара думает о втором, но… Не знаю, Пент, не знаю. С этим Разломом вокруг что-то изменилось, и, хотя я видел достаточно технологического дерьма в своей жизни, я начинаю думать, по зубам ли нам это.
Стэкер мысленно вздохнул и без лишней спешки отпил ещё. Вот светская беседа и закончилась. Ровно тот Леннокс, которого он знал: не прощупывать, а нырять сразу, и чтоб по уши.
— Нам — это кому?
— Нам с тобой. Штатам. Людям в целом?
— Людям в целом, говоришь? — Он вновь отпил пива, которое теперь показалось почти что горьким. — Знаешь, я лично видел эту тварь, когда она была живой. Мы распечатали против неё то, что готовили ещё против Союза, — и только так смогли остановить. Я бы подумал, что это всё затянувшийся блокбастер про вторжение пришельцев, остатки её туши очищали с побережья недели три, но какой-то он слишком затянувшийся. А уж какой реалистичный! Ни одному «аймаксу» не снилось.
— Понимаю. А ты сам как, всё ещё один? Никого не подцепил?
— Да когда тут?
— Угу, догадываюсь, что тебе сильно не до того. Зато у твоих есть опыт борьбы с этой тварью.
— У тех, кто выжил. Хотя какой там опыт? Не подходить близко, лупить её всем, что помощнее, смотреть, куда эта гадина ставит лапы, и вовремя убегать, чтобы тебя не раздавило и не зашибло обломками. Разве это опыт?
Леннокс что-то задумчиво промычал и, опустив глаза, побарабанил пальцами по пыльному столу. Стэкер не спешил продолжать разговор, он наслаждался тишиной без воя сирен, взрывов и грохота падающих зданий. По шоссе проносились грузовики; рыженькая официантка, курившая на дальнем конце парковки вместе с долговязым парнём, хохотала над не слышными отсюда шутками неестественно громко. Совершенно обычная, нормальная жизнь. И всего-то за восемьдесят миль от границы санитарной зоны.
— Для начала и этого опыта может быть достаточно, поверь мне. Смотри, что нарисовала Аннабель. — Леннокс вытащил из кармана сложенный вчетверо и помятый в углах альбомный лист. Вздохнув, Стэкер развернул его. Ох уж эти молодые родители… — Пент, что ты об этом думаешь?
На рисунке дочери Леннокса явно была нарисована атака на Сан-Франциско. Совершенно плоский жёлтый берег, вот сама зелёная тварь, вот незакрашенные прямоугольники небоскрёбов с рядами старательно, но криво нарисованных квадратиков-окон. Между тварью и домами стояла большая чёрная фигура. Судя по квадратной голове и прямоугольным блокам вместо туловища и конечностей, это был робот.
Он с сомнением посмотрел на Леннокса, но тот как раз вытаскивал из пакета гамбургер.
— Что не давал бы ты дочурке смотреть новости перед сном. — Показывая, что шутит, Стэкер заставил себя улыбнуться, но невольно вспомнил, как прогремели в новостных выпусках по всему миру кадры полуразрушенного Сан-Франциско, где развалины отелей прибрежной зоны перемежались кусками туши взорванной ящерицы. В погоне за зрителями почти ни один канал не размывал цензурой снятые со всевозможных ракурсов кадры. Да и видео этих было… — Сколько твоей уже?
Он подождал, пока Леннокс прожуёт.
— Четыре. И вот о чём я хотел поговорить. Ты пока единственный убийца чудовищ, обратно уйти в туман тебе не дадут. И — если тот здоровяк Пентекост, которому я мечтал намять бока, не сильно изменился — ты сам уходить не собираешься. Ты скажи, что вообще думаешь о том, чтобы бить громадин чем-нибудь столь же громадным? — Потянувшись через стол, Леннокс ткнул пальцем в фигуру робота, словно указал на тактической карте идеальную для операции возвышенность. — Чем-нибудь столь же крепким, как их непробиваемая броня?
— Огромные человекоподобные роботы? — Он отодвинул лист. — Леннокс, ты серьёзно? Может, тебе тоже перестать втайне от Сары смотреть перед сном японские мультики? Я не припомню, чтобы хоть одна из стран настолько продвинулась в разработке экзоскелетов, чтобы…
— А если я знаю тех, кто поможет в… скажем так, масштабировании экзоскелетов, чтобы мы были с тварями наравне?
— Русские, что ли? Или эти… нефтяные арабы из Персидского?
— Пока не могу сказать. Я серьёзно, Пент.
И ведь Леннокс действительно не шутил. Как бы банально ни звучало, он был не из тех, кто шутит с подобными вещами. Появление Разлома и вылезшей из него твари напугало всех. Если уж в новостях не стеснялись показывать отрывки из симпозиумов, где учёные наперебой, потрясая невнятными графиками, твердили о почти гарантированном появлении второй такой ящерицы, в политических кругах должна твориться форменная каша. С другой стороны, из того, что он слышал, с русскими союз был практически заключен, оставались какие-то формальности. А это уже что-то значило. Будет союз с русскими, Китай не останется в стороне, а следом подключатся и остальные.
— Почему ты говоришь об этом со мной?
— Потому что одна птичка на хвосте принесла, что планируемая должность маршала объединённых сил всех стран всё ещё вакантна. И те, кто готов буквально от сердца оторвать и предложить нам некоторое количество своих технологий, хотят быть уверены, что, как бы безобидны эти технологии ни были, они останутся в хороших руках.
— «Безобидны»? Мы всё ещё говорим об оружии против бронированных Годзилл из преисподней?
— Да, мы говорим лишь об уравнивании шансов человечества против этих Годзилл, ничего больше. Чтобы обходиться без ядерного заражения на полсотни миль вокруг. Это не для гражданских войн, а только против тварей из Разлома. Понимаешь?
— Слушай, Леннокс, я-то понимаю и я заранее согласен, хоть устраивай там кнопку самоуничтожения на случай, если вдруг я решу вспомнить свои корни и устрою себе диктаторский трон где-нибудь в Западной Африке. Но я полковник, мне до маршала — как тебе до Альфа Центавра. Особенно когда каждая страна будет продвигать кого-то своего. Думаешь, русские вот так сразу захотят, чтобы моя чернокожая задница командовала пуском их ракет?
— Ты сам сказал, что всё возможно, Пент. Если бы я не думал, что это возможно, я бы к тебе с этим не подваливал.
— И если я соглашусь на твоё предложение, то?..
— То я говорю со своими… м-м-м… партнёрами, они говорят с кое-кем повыше, те говорят сам понимаешь с кем в Овальном кабинете, тот говорит с… не знаю, как у них сейчас там всё устроено. А потом цепочка раскручивается вниз. И вот ты маршал и командуешь многоцветной военной группировкой нашего хрупкого синего шарика. Если ты к этому готов, Стэкер.
«И добро пожаловать в клуб», — сияло ярче неоновой вывески за словами Леннокса. Чем бы он в последние годы ни занимался, куда исчез с радаров после Катара, у Стэкера был нюх на такие штуки: не спрашивать. И походя предложенный всезвёздный чин выглядел одним из тех плюшевых медвежат, что минируют и подкидывают к гипермаркетам где-нибудь в Израиле.
— А с этими твоими партнёрами я до того, как подпишусь на непонятно что, познакомлюсь? Кто они? Откуда ты вообще их знаешь?
Леннокс нахмурился и задумчиво отпил пива. Если он прямо сейчас напрочь откажется свести его с разработчиками экзоскелетов такого размера, Стэкер откажется тоже. Неужели китайцы-японцы настолько продвинулись? Или всё же кто-то из эмиратских шейхов, у которых гигантомания течёт в крови вперемешку с нефтью?
— Тут такое дело, что — не обижайся и не ищи подвоха, Пент — они предпочитают не светиться. Я помогаю им узнать тебя и довериться тебе. Скажу честно, что на кону не просто твоя и моя пенсии, а репутация всей страны: я уговариваю их поднять ставки на такие галактические масштабы, как тебе и не снилось. А вот захотят ли они потом выйти с тобой на контакт лицом к лицу, а не через, не знаю, аудиосвязь, это уже сложный вопрос.
Стэкер кивнул и отсалютовал бутылкой:
— Не спрашивай — и не услышишь лжи. Я понимаю, Уилл.
Потянувшись через стол, он вновь поднял рисунок дочки Леннокса. По-детски неровно раскрашенный чёрный робот держал обе руки поднятыми перед собой, будто зомби из ужастиков, и направлял их в морду зелёной ящерицы, которая больше напоминала не Вторженца, а потеряшку-диплодока из «Земли до начала времён», разве что на спине торчали ярко-красные шипы. Руки ниже условных локтей у робота были непропорционально толстыми, а слишком большой для лица голубой кружок глаза отчего-то казался самым неуместным по цветам, но как будто важным. Больше на рисунке нигде синего не было.
Отложив листок, он откинулся на спинку скамьи. Леннокс не торопил его, а порылся в бумажном пакете и принялся за уже второй гамбургер. Сколько он сюда ехал? Откуда ехал? Скользнув взглядом по местности вокруг, Стэкер вдруг заметил, что стекло с водительской стороны синего тягача теперь опущено, а подбросивший Леннокса водила так и сидит в кабине. Остаётся вдали, чтобы не мешать разговору, но явно ждёт забрать Леннокса назад. Брюнет лет за сорок пять, усатый, в остальном на удивление чисто для дальнобойщика выбрит. Заметив взгляд Стэкера, он почти пародийно приподнял белую ковбойскую шляпу и приветственно кивнул. Ковбойская шляпа, когда всё небо в тучах, а сам сидит в кабине? И яркая рубашка в точности того же оттенка красного, что и обтекающие кабину языки пламени на боку тягача?
— А кто он, твой друг? Что за гражданский пижон?
— Кто?.. — не понял Леннокс, и Стэкер незаметно кивнул на водителя. И Ленноксу хватило ума обернуться и так уставиться на ковбоя, словно он увидел его в первый раз в жизни. — А, ты о нём? Один из наших. После рождения Аннабель я решил, что достаточно повзрослел и больше не сажусь за руль даже после одного глотка пива. Кто-то же должен подбросить меня обратно до базы.
— Гонять целый тягач? Не проще ли вызвать такси?
— В ту глушь, где мы базируемся, ни одно такси не проедет.
— Я бы спросил, до какой именно из тропических баз оно не проедет — твоему загару половина калифорнийских девиц может позавидовать, — но лучше выпью пива и буду делать вид, что всё ещё думаю над твоим предложением. — Леннокс в ответ неопределённо хмыкнул. — И для очистки совести я тебе скажу напрямую, что ты меня пытаешься втравить в трясину, откуда я, полагаю, до конца своих дней не вылезу. И это твоё маршальство, которым ты помахал передо мной как морковкой перед размалёванным ярмарочным пони… Я бы сказал, куда стоит его засунуть, но если кто-то и должен бороться против этих тварей, то почему бы и не нам?
— Потому что мы не из тех, кто с пятью звёздами на погонах доживает до пенсии.
— Именно. Если твои таинственные друзья смогут «отмасштабировать» моих парней, чтобы мы могли загонять этих тварей обратно в Разлом, считай, что я в деле. И дай мне тоже бургер, пока там ещё что-то осталось.
Развернув гамбургер, Стэкер покосился на сверлящего его взглядом ковбоя и с мысленным вздохом напомнил себе, что присяга защищать и оберегать распространяется и на таких тоже. Меньше знают, крепче спят — и стабильнее платят налоги. Когда он откусил первый кусок и начал пережёвывать остывшую булку с едва тёплой котлетой, вдруг заметил то, что весь разговор маячило на краю глаза, но ускользало от осознания. На висках у Леннокса мерцала седина.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
Примечания к фанфику:
Даты событий двух киновселенных не учитываются, возможны некоторые несостыковки. Принцип Тайрестского соглашения взят из комиксов IDW.
