Оптика, не прикрытая на этот раз массивным визором, с жадной тоской следила за удаляющимися точками. Тамблфлэп не сомневался, что фемочка все ещё различает силуэты сикеров, патрулирующих эту свалку: боевой апгрейд, усиливший и без того навороченную оптику многорежимницы, и не такое позволял. Одна из тех немногих систем, которые не были повреждены и не подверглись губительному воздействию глубинной ржи, чуть не убившей и так израненную юнгфем.
Так больно смотреть в небеса - и не иметь возможности подняться над ржавой поверхностью умирающей планеты
Крылья за ее спиной раздраженно, совсем по-сикерски дернулись и поджались. Старый мех, пристально следивший за фейсплейтом подопечной, с трудом содержался, чтобы не сбросить пар с досады: теперь фемочка не меньше ротации будет беситься от бессилия и ожесточенно огрызаться на каждое замечание, а то и вовсе исчезнет на несколько орн, налив отработанным на опасности, поджидавшие в руинах неспособную взлететь юнгфем. Он видел не раз мехов и фем, столь безразлично относившихся к вполне реальной угрозе дезактива; большинство из них функционировали недолго. Оставшиеся... Либо исцелялись после того, что сломало их, находили заново смысл своего существования, заново выстраивали себя практически с личностной матрицы. Либо - выгорали без остатка, превращаясь в озлобленных опасных тварей, озабоченных только базовыми потребностями и жаждой разрушения, подпитывающей их исковерканную Искру. Он прилагал максимум усилий, чтобы исключить этот последний вариант. В крайнем случае, заметив первые признаки необратимого выгорания, он сделает все сам - быстро, чисто и безболезненно.
Точнее, попытается. Даже сейчас, с минимумом боеспособности, в неродном, слепленном из обломков и недоработанном корпусе, юнгфем могла убить его мгновенно и без труда. Она была в скверном состоянии, когда он ее нашел, но сохраненные ТТХ все равно впечатляли. Редкая модификация, искусно внедренный апгрейд, навыки диверсанта, вбитые в прямом смысле в базовое программирование... Фиолетовый знак лишился перспективного бойца.
Цена свободы для этой конкретной юнгфем оказалась непомерно высока. Невозможность трансформироваться, невозможность взлететь, невозможность сменить максимально приближенный к ее параметрам, но все же навязанный облик... Старый ученый видел, с каким трудом его подопечная приспосабливается к скудному быту на крайне ограниченной площади, хотя вслух она никогда не жаловалась. В самой глубокой зоне базовых установок, сильно рискуя и ее, и своим процессором, он выудил затертые, с трудом им восстановленные данные медицинских регистраторов, свидетельствующие, что первые ворны ее спаркства прошли отнюдь не на базе десептиконов. Минимум записей о повреждениях, тщательный контроль за развитием, первичное программирование весьма высокого уровня, формировавшееся в максимально комфортной среде; об этой бэте старательно заботились. Больше ничего не сохранилось, логи были отформатированы под сверхпороговым воздействием какого-то травмирующего фактора. После чего, должно быть, она сразу же попала в поле зрения десептиконской разведки. Техобслуживание, значительно более качественное, чем раньше, тесно соседствовало с обширным и разнообразным списком повреждений, нередко - приводящих к блокировке. Ее квалифицированно восстанавливали, затем снова ломали и опять ремонтировали, и это продолжалось ворнами. Затем тяжелых, близких к дезактиву повреждений стало меньше. Точнее, случались они гораздо реже. Вскоре после первой трансформации был установлен ряд апгрейдов, через некоторое время демонтированных. Затем - период относительного благополучия, и новый апгрейд, выполненный на высочайшем уровне и крайне рискованный. И серия воздействий, которые Тамблфлэп уверенно распознал как его собственную разработку, ускоренную регенерацию, извращенную и выхолощенную для достижения максимального результата. Логи за этот период был стерты, уничтожены полностью. Но остались подпрограммы, вклинивавшиеся в ее защитные протоколы очень неприятным образом. Старый ученый уже дважды нарвался на немотивированную атаку во время простеньких тестов и теперь предпочитал отключать подопечную даже для небольших манипуляций внутри ее корпуса.
Как он и опасался, фемочка ненадолго завернула в угол, где стояла ее платформа, рассовала по нишам под броней самодельное оружие и направилась к консоли, управлявшей защитным периметром.
- Я прогуляюсь немного.
- Не стоит, - старый ученый все-таки попытался ее остановить. - Не в таком состоянии. Хотя бы приведи в норму эмо-контуры!
- Вы же сами знаете, если я буду сидеть здесь - обязательно взорвусь, и вам захочется пришибить меня, а я буду чувствовать себя виноватой, что вы этого не сделали, - Хайдбрид успешно демонстрировала благожелательность и здравомыслие, которых на самом деле не было и в помине. Ворны тренировок во враждебном окружении, должно быть. Ни в одном ее движении, ни в чем, кроме свернутых полей, нельзя было заподозрить и тени раздиравших ее эмоций. Не будь глубокого психо-кортикального соединения, которое потребовалось, чтобы вытащить фемочку из блокировки, не окажись Тамблфлэп в таком же беспомощном состоянии безо всякой надежды на лучшее многие ворны назад, он бы и не заподозрил подвоха.
Он попытался было загородить ей дорогу, но юнгфем с легкой улыбкой увернулась от протянутого поперек проема манипулятора и выскользнула наружу из тесного темного закутка, служившего им пристанищем, а Тамблфлэпу еще и мастерской, совмещенной с хранилищем. У него был и настоящий ремблок, чуть в стороне и несколькими уровнями ниже, добраться до которого было в разы проще с поверхности. Хайдбрид появлялась там только и исключительно в полной маскировке и со всеми возможными мерами предосторожности, чтобы редкие посетители, желавшие подремонтироваться или проапгрейдиться, не заподозрили о ее существовании. Вполне разумные меры, учитывая, как обрадовала бы многих из них новость о существовании молоденькой, не способной трансформироваться и почти безоружной фем в этом секторе руин.
Мех разочарованно продул вентиляцию и приготовился ждать. Она всегда возвращалась, и все чаще - с добычей. В основном это были пригодные для дальнейшего использования детали или узлы, снятые с не до конца разрушенных войной, обитателями свалки и ржавчиной безыскровых корпусов, реже - запасы энергона и прочих технических жидкостей, старательно собранные в старые канистры и флаконы. Мех не спрашивал об источниках этих ресурсов, тем более, что их наличие нередко сопровождалось явными следами жестокой драки на корпусе самой фемочки. Он сам научил ее использовать все, что только может послужить для выживания, в том числе ресурсы противника, и свалка - не место для привередливых. Тамблфлэп не хотел даже думать о том, что за противники были у юнгфем: судя по объемам добычи, она не сторонилась тяжеловесов.
Изредка она приносила настоящее сокровище, высококачественный концентрированный энергон в походной упаковке, оружие и оборудование, не тронутое ни скраплетами, ни ржавчиной. Такие закладки были редкостью и, как правило, тщательно маскировались и не менее усердно оснащались всяческими "сюрпризами" для непрошеных гостей, но Хайдбрид почти всегда удавалось обойти их. Такие вылазки, особенно те, что заканчивались успешно, заряжали Хайдбрид энергией и оптимизмом на несколько декациклов. Она с явной гордостью описывала признаки, по которым находила чью-то заначку, и Тамблфлэп щедро хвалил ее за эти достижения, зная, как важно его одобрение для подопечной. Из других она возвращалась мрачной и молчаливой, а ее рапорты, обычно весьма подробные и сопровождаемые картинкой с оптики, превращались в сухой очень краткий отчет. А на прямые вопросы она не отвечала. Эти ее отлучки редко заканчивались пополнением скудных запасов и часто - затяжным ремонтом для юнгфем. А еще - сбоями эмоционального контура и паразитарными файлами во время выхода из перезарядки.
Белковые формы жизни тоже были склонны к фрагментарным сбоям мыслительных систем, но если у них кошмары проявлялись бессистемно в процессе всей перезарядки, то механоиды были уязвимы в момент выхода онлайн, когда подгружались логи - в том числе заблокированные. И тогда юнгфем заходилась в крике и пыталась активировать оружие, готовая сражаться с фантомами, а после подвисала на несколько кликов, запустив защитные системы на полную. И с Тамблфлэпом причину своих кошмаров отказывалась обсуждать категорически.
Тамблфлэп не пытался форсировать события и дожидался, когда фемочка станет доверять ему чуть больше. Побывав внутри ее разума, он и так приблизительно знал о возможных причинах этих фантомных глюков и не стремился выяснять подробности. Перед тем, как оказаться на заброшенных уровнях за пределами Каона, она дралась - и проиграла. Ломали ее вполне осознанно и профессионально, не затрагивая процессор и первостепенной важности системы, но непоправимо изувечив крылья и боевые системы. То, что главная из них уцелела, было чудом - или грандиозным просчетом нападавших. Маскирующий модуль, в определенном режиме превращавшийся в ЭМИ-разрядник смертельной для находящихся в непосредственной близости мощности. Каким образом он был встроен в корпус юнгфем-многорежимницы, Тамблфлэп при всем своем тысячеворновом опыте и обширных познаниях не представлял: энергоемкая сверхсложная структура ее корпуса не была рассчитана на установку импульсника такого класса. Претендеры вообще предпочитали носимое оружие, не в последнюю очередь из-за того, что лишних ресурсов при постоянной смене внешности (а порой и полной перестройке корпуса по образцу) не наблюдалось. Способ перестройки энергосети, примененный к этой фем, Тамблфлэп считал неприемлемым в принципе.
Впрочем, когда это десептиконов интересовала долговечность и способность к воспроизводству у подопытного материала? Шоквэйв - а уровень мастерства старый ученый определил безошибочно - определенно этим вопросом не задавался. Обнадеживало лишь то, что эксперимент не был завершен, что оставляло для фемочки надежду на восстановление.
Тамблфлэп выставил определители сигнатуры на максимум и устроился на платформе: работавшая с перебоями энергосеть требовала частой подзарядки, а нуждающиеся в ремонте или апгрейде клиенты имели свойство появляться без приглашения.
***
Это было непередаваемо — видеть полет сикеров… и последней оржавленной пластиной понимать, что самой взлететь не удастся. Пытка, достойная извращенной изобретательности Вортекса: не просто так он с постоянством заглючившего дрона лишал своих жертв, колесных и крылатых, возможности нормально передвигаться путем уничтожения ходовой части или крыльев. Она привычно подавила острое, как лезвие клинка, желание завыть от ярости и безысходности, отрубила нещадно глючащий эмоциональный контур и бросила часть процессорных мощностей на поиск чего-нибудь, что могло бы сгодиться за повод выпереться шлак-знает-куда без разрешения куратора. Хотя вот уже целый воррн ей не грозила суровая расплата за своеволие, ее нынешний куратор не ждал от нее оправданий и не требовал отчета о вышедших из-под контроля чувствах, протоколы защиты срабатывали по-прежнему.
Вон те воронки, окружавшие обломки какого-то сооружения — какого, не смогли бы сказать даже создатели этой части давно разрушенных укреплений — и наполовину погребенные под завалами останки чего-то громадного вполне подойдут. Хайдбрид выбрала точку наблюдения повыше и больше брийма напряженно изучала окружающие руины, выискивая малейшие признаки активности. Убедившись, что в радиусе трех кликов полета не наблюдается даже скраплетов, она спустилась в воронку, поближе к разломанному гигантскому корпусу. Судя по размерам, это был то ли шестифазник, то ли шаттл, то ли… гештальт? Фем не поверила оптике и врубила сканеры, судорожно исследуя вплавленные в рельеф обломки и не смея надеяться на удачу. Когда ее догадка подтвердилась, она с трудом удержалась от ликующего вопля. Гештальты попадались нечасто, и обычно корпуса трехрежимников были выпотрошены уже давно и столь качественно, что ничего годного найти не удавалось. Здесь тонкий слой нагара и ржавой пыли был почти не потревожен чуть ли не с самой битвы, такое впечатление, что поисковые команды сюда просто не добрались, а падальщики почему-то старались держаться подальше от этого места... Хайдбрид притормозила, еще раз обозревая воронку и обдумывая тот факт, что за немалое количество воррн такой лакомый кус остался нетронутым.
Интересный вопрос, с чего бы?
Предчувствие опасности звенело, как сигнализация на охранном периметре. Хайдбрид застыла на полпути к вожделенной цели и с удвоенным вниманием сканировала окружающее пространство. Всего в паре шагов от нее цвет налета на окружающих павшего гиганта развалинах едва заметно менялся, на самом корпусе темно-рыжий оттенок проступал уже отчетливо. Хайдбрид передернулась, попятившись. Похоже, гештальт "угостили" зарядом с активной ржой… И, судя по покрытым тем же отвратительным налетом тушкам скраплетов вокруг, эта ржа оставалась активной очень долгое время. Проверять на себе, насколько опасный вирус боеспособен в данный момент, ей не хотелось совершенно.
Снова пустышка! Так близко! Она была так близко! Хайдбрид беззвучно и грязно ругалась, выбираясь из воронки со всеми предосторожностями. Со ржой она и так была знакома куда лучше, чем ей бы хотелось, спасибо большое, повторений не надо. Следовало убираться отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Но отчаянная надежда не отпускала, не позволяла бросить находку. Воррн. Целый воррн без возможности трансформироваться, без малейшего шанса активировать пушки, пусть и маломощные, или выпустить хотя бы боевые сикерские когти, прилагавшиеся к манипуляторам неизвестного павшего бойца. Сумевшего прожить, скорее всего, куда меньше, чем она.
Среди руин и дезактива останки крылатых юнглингов встречались тем чаще, чем больше времени прошло с момента их гибели. По словам босса, в условиях войны первые десять воррн после полной трансформации переживало от силы пять сикерят из сотни. А вот корпусов небоевых колесных форм с явным недоразвитием основных систем она не видела ни разу за этот воррн. Как и погибших спарклингов. Да и откуда им было взяться там, где давным-давно не осталось даже следов от мирных поселений, а каждая полость, воронка или каверна в истерзанном металле планеты при любом удобном случае превращалась в укрытие и нещадно обстреливалась во время очередного боя?
Док утверждал, что искрения почти сошли на нет за тысячи воррн войны, никто не хотел приводить в гибнущий мир новые Искры, а отсутствие утерянного Оллспарка гарантировало, что спонтанных заискрений не будет. Оставалось только удивляться, каким таким образом она сама активировалась. А вот то, что в ставке десептиконов за полсотни воррн оказалось не менее полутора десятков спарков и юнглингов, как раз не удивляло: десептиконы всегда умели добывать ресурсы.
Очень, очень полезный это навык - умение добывать необходимое, а также способность добытое сохранить, вместе с собственной броней. Особенно - в Руинах.
Отщепенцам, оказавшимся на окраине Моря ржавчины, неоткуда было взять топливо, запчасти и расходники, кроме как раскапывая руины - или отбирая все нужное и хоть сколько-нибудь полезное у менее сильных, менее проворных, менее удачливых мехов. Хайдбрид пришлось смириться с тем, что добрая половина ее корпуса собрана из запчастей давно погибших сикеров. Логично, если учесть, что она застряла в облике боевой летучки низшего класса. Но теперь уцелевшие элементы корпуса, скрытые под примитивной крупноблочной броней, нещадно зудели, отказываясь время от времени признавать сопряженные чужеродные части. А Искра в искалеченном и почти наполовину собранном из обломков - чужих обломков - корпусе жгла и пылала при виде неба. Сикерские протоколы требовали трансформироваться и взлетать - а корпус не был на это способен и отвечал ворохом ошибок, заполнявших внутренний экран и доводивших временами до исступления.
Уйти от, может быть, единственной возможности снова взлететь - немыслимо.
Хайдбрид кружила по периметру опасной зоны, не в силах покинуть смертоносную находку. Не может быть, чтобы не было какой-то лазейки, чего-то, что привело ее сюда... Исполина свалили не только ржой, по нему явно палили из всего, что только могло стрелять, о чем свидетельствовало огромное количество повреждений. Заряд ржавчины ударил слева и снизу, энергопотоки моментально разнесли заразу по всему корпусу... Или только по той его части, которая была все еще включена в общий энергоконтур? Хайдбрид снова и снова сканировала гештальт и пространство вокруг него. Очень трудно было вычленить осколки с нужными параметрами в мешанине обломков, к тому же, с момента битвы прошли десятки, если не сотни воррн... Но, как говаривали со зловещей ухмылкой ее инструкторы, прежде чем наказать ее за очередной закономерный провал, нет невыполнимых заданий - есть недостаточная мотивация. Сейчас Хайдбрид была мотивирована на успех чуть более, чем полностью.
Бриймы сливались в циклы, сенсорная система отчаянно сигнализировала о предельном напряжении, но Хайдбрид продолжала собирать виртуальную головоломку. Облик громадины она восстановила и обнаружила, что не хватает оружейной части. Конечно, мегабойцы, создаваемые при объединении гештальтов, могли и не обладать суперпушкой, они были мощным оружием сами по себе, но вот этот - определенно обладал. А теперь там, где полагалось размещаться крупнокалиберному орудию, была лишь развороченная яма, полная ржавой пыли.
Юнгфем была настолько увлечена поиском, что потеряла бдительность и оказалась абсолютно не готова к стремительному нападению. Спасло ее то, что инсектиконы в принципе не умели атаковать бесшумно. Вместо того, чтобы одним ударом прикончить ее, инсектикон всего лишь сбросил ее со стены и, пытаясь достать когтями, спрыгнул за ней в воронку в опасной близости от кромки ржавого круга. Юнгфем еще в падении врубила одновременно антигравы и маневровые движки, удирая от преследователя.Облачка ржавого праха, поднятые бреющим полетом Хайдбрид были сметены тушей ломанувшегося за ней гиганта и поднятыми им фонтанами рыжей пыли.
Хайдбрид сцепила денты, выжимая последнюю энергию из не предназначенного для таких нагрузок движка. Второй, на поврежденной ударом хищника опоре, сдох еще над ржавой ловушкой. Чудесный выбор: испробовать на себе степень активности старой ржи или стать обедом для робо-жука. Она увернулась от очередного сокрушительного удара и загнала поглубже взметнувшийся было спарковский ужас. То, что однажды ее чуть не прикончил инсектикон - совсем не повод позволить другой твари сожрать ее!
Движок взорвался, но в боевом режиме боль ощущалась всего лишь толчком по нейросети и строчкой на внутреннем экране диагноста. Да и отравленная атмосфера Кибертрона не способствовала горению. Хайдбрид вполне осознанно погасила антигравы, сберегая их на крайний случай. Ей еще эту гору металла завалить надо. Пешочком и почти без оружия, в очередной раз. Ах, ностальгия...
Сейчас Хайдбрид была благодарна своим мучителям, безжалостно загонявшим ее в самые трудные ситуации. Десептиконское правило "выберись или сдохни" (вариант щадящий, льготный, специально для собственности Шоквэйва) все-таки сделало ее сильной и живучей. Трудное спаркство позволило обучиться массе полезных в Руинах премудростей - в том числе, как справиться с противником с кратным преимуществом по нескольким позициям сразу.
Правило первое: избегать встречи. Его она благополучно профукала, потеряв бдительность.
Правило второе: не дать себя сцапать или достать ударом. Чем юнгфем и занималась, подныривая под гигантские когти и пытаясь достать немногие уязвимые места инсекта и при этом не схлопотать по шлему. Это пока что удавалось. А вот третий пункт, "не можешь победить - ударь и беги" ей даже не светил, в базовой форме сикерский корпус не был приспособлен к воздушному бою. Или она прикончит тварь - или погаснет... А учитывая некоторые пристрастия жуков - дезактив ее не будет быстрым.
В какой-то момент инсект вдруг отвлекся и завертелся на месте, как будто его атаковали невидимые скраплеты. А потом три подрезанные ранее дополнительные конечности отвалились и шмякнулись в расщелину, которую Хайдбрид только что перемахнула. За ними последовала одна клешня - опять же, та, которую фем удалось повредить. Изо всех ран, нанесенных ею жуку, посыпалась ржавая труха, инсектикон взревел и забился в агонии. Теперь бы ей бежать, бежать так далеко и быстро, как только позволит поврежденная опора, но Хайдбрид, свалившаяся в какую-то воронку, смогла лишь отползти подальше от заживо пожираемого активной ржой инсектикона.
Дезактив хищной твари наступил нескоро. И Хайдбрид, скованная невообразимым ужасом не хуже стазис-поля, вынуждена была смотреть на это. В какой-то момент покрытая ржой туша рванулась к ней, не достав совсем немного - и сервоприводы наконец расклинило. Фем карабкалась по осыпающейся стенке воронки, цепляясь разбитыми манипуляторами за все, что только можно, не обращая внимания на острые обломки, рвущие ее поврежденный корпус, на шлак, набивающийся в пробоины и под сорванную броню.
Выбравшись, она не сразу осознала, что резервуары реактора наполняются веществом по заданной формуле. Когда она дала команду на синтез концентрированного дезраствора, Хайдбрид не заметила, но прямо сейчас это было как нельзя кстати. Форсунки и подводящие шланги каким-то чудом уцелели, а что через пробоины едкая жидкость просачивалась прямо в раны - и к лучшему... Только бы не попала вовнутрь эта ржа. Хайдбрид дважды окатила себя от стоп до антенн, игнорируя многочисленные сигналы о попадании активного вещества на незащищенные системы. Лучше дезка, чем ржа, тем более активная, которая убивает так быстро...
Хайдбрид хотела жить. Очень.
Особенно, в очередной раз оказавшись в наноклике от гибели.
Автоскан пришлось отрубить - так много сообщений о травмах пестрело, мешая сканировать пространство. Активировать датчики нейросети она не собиралась, боль будет отвлекать. Работа еще не была выполнена. Пошатываясь и прихрамывая на разбитую ногу, Хайдбрид направилась к горе мусора, которая, кажется, когда-то была еще одной башней. Под ее завалами, судя по траектории, и оказался тот согештальтник, трансформой которого была пушка.
Трудно копать одним манипулятором - второй после разъедающего душа окончательно перестал реагировать на команды и мертво болтается вдоль корпуса - но ей некогда думать о таких мелочах. Пушка оторвалась не по стыкам, удар пришелся ниже, и изуродованный, оплавленный ствол все еще пребывает в одном куске. Большей частью. И ржавчины поблизости не наблюдается, расплав укрыл обломки толстым слоем, спаял их в единый монолит. В отчаянии фем ищет хоть одну зацепку, хотя бы одно слабое место, и находит спустя вечность, когда красное предупреждение о недостатке энергии застилает оптику все чаще. Выступать в роли потрошителя ей не в новинку: привередливые в Руинах не выживают. И, наконец, ей удается добраться до цели: внутренние системы давно погибшего меха повреждены, но не настолько, чтобы она не смогла со всей возможной осторожностью извлечь шестерню трансформации вместе с частью сопредельных узлов.
И только на полпути к убежищу ее накрывает тьма.
***
Тамблфлэп находит ее, изломанную, в аварийном стазисе, серую от нехватки энергии и слизавшего почти весь слой активной краски растворителя, неподалеку от первого охранного контура. Как фемочка в таком состоянии умудрилась передвигаться, остается загадкой. Уже после затяжного и обширного ремонта он прогулялся по ее неровному следу до бывших Башен бывшего города - места, где десятки тысяч воррн назад гремела битва. О том, что произошло здесь чуть больше декацикла назад, очень наглядно повествовали следы битвы недавней, и покрытый зловещим налетом остов инсектикона на приличном расстоянии от ржавой ловушки. Рядышком уже успела упокоиться целая стая скраплетов и аж три шарктикона, привлеченные на свою беду запахом пролитого энергона.
В немом изумлении Тамблфлэп рассматривает разбитого исполина и едва видимый под обломками ствол орудия - наверняка недостающая часть гештальта. Одного взгляд с близкого расстояния ему достаточно, и когда старый ученый покидает злополучную воронку, за его спиной вспухают коротким огненным куполом два термозаряда: нельзя оставлять активную ржу, пусть даже и на таком удалении от базы. Взрывы также отлично вычистят те обломки корпуса Хайдбрид, которые он не смог подобрать и унести с собой. Никаких следов. Никаких зацепок для поисковиков, которых Юникрон может занести на это место.
Чем меньше времени прошло с момента дезактивации, тем больше можно было снять с обесцвеченного корпуса пригодных к дальнейшему использованию деталей. Обычно. Фем, сейчас бессильно вытянувшаяся на платформе, ненадолго очнулась - ровно настолько, чтобы достать из субкармана выдранную вместе с проводкой и подключениями ключеренку, и эта деталь все еще подлежит восстановлению, невзирая на гигантский срок.
Тамблфлэп, неспособный трансформироваться сам, не может отказать в этой сумасшедшей надежде своей подопечной, и пока она медленно восстанавливается, он долгими декациклами собирает из двух систем - разбитой ключеренки Хайдбрид и добытой ею шестерни трехрежимника - одну, пригодную к установке. Потом следует отнюдь непростой для них обоих процесс подгонки и калибровки, но фем готова выдержать все ради призрачного шанса. И, наконец, они побеждают - и юркий небольшой истребитель взмывает в неласковое небо, безудержная радость бьет по связи, и фейсплейт дока невольно расплывается в улыбке.
