Шипение.
Шорох.
Шепот, рассыпающийся в черно-белый, свербящий в аудиодатчиках песок статического шума, идущего фоном конвульсивно дрыгающемуся изображению на крошечном треснувшем экране.
"Ха-ха-ха!" - подбитое дребезгом вдруг срывается на хрип, ржаво проскрежетав мерзкой металлической крошкой на дентопластинах, разорвав чувствительные мембраны голосом, еле различимым за точечным лазерным залпом.
"Предатель!"
«.."Близкие друзья" вернутся после рекламы, не переключайтесь!»
"Предатель" бьется в судорожно стиснутых ладонях, разбухая меж пальцами. Наливаясь нешуточной тяжестью, дергает внутренний датчик давления, словно сквозь плотный слой атмосферы пробивается невыносимо притягательно острый конус знакомого черного фюзеляжа, свистя:
«Доброе утро, Америка! В Нью-Йорке сейчас пять минут седьмого.»
Все выше и выше,
«..в эфире "Моя ужасная история".»
Изображение на экране то ритмично прыгает "все выше..", то утратившей цвета кинолентой инверсионного следа летит штопором вниз со скоростью не меньше трех махов в секунду, раскалываясь по середине трещиной через гироскоп.
Стрелка спидометра упирается в ноль.
«Доброе утро, Америка! В Нью-Йорке сейчас пять минут седьмого.»
Тандеркрекер безучастно смотрит на экран, замерев, подпирая сгорбленной спиной противоположную стену. Замерев микроскопической каменной крошкой, плавающей в бело-желтых полосках дневного света, замерев единственным доступным на этой частоте каналом и стрелкой на неисправном спидометре. Звуковая дорожка брыкается, дрожит, заикаясь переливчато и звонко, и резко, гундозя что-то голосом диктора сквозь высокочастотный сип.
- Восхождение Мегатрона началось с атаки на Аякон.. - заторможенно перебирает сикер сбитыми, стянутыми мрачным сосредоточением губами.
- Нет, все не так.. Проклятье, с чего же все действительно началось?
«..местоположение на данный момент пока неизвестно. К другим новостям. Угроза со стороны Северной Кореи..»
Под каблуками хрустит ломкое крошево стекла и бетона. Тандеркрекер как-то неуклюже стискивает себя руками, подправляя настройки параметров восприятия внешней среды.
«Доброе утро, Америка!»
На внутреннем хронометре пять минут седьмого. Как и всю последнюю декаду.
Поисковые запросы в архивную память перебивают мысли о необходимости срочной передислокации.
«Правительство Соединенных Штатов приносит свои соболезнования родственникам всех погибших при нападении на Нью-Йорк год назад. Почтим память...»
«Доброе утро, Америка! В Нью-Йорке сейчас..»
"Предатель!"
Под шорох и скрежет осколков статики в стыках поблекшей брони Тандеркрекер осторожно ходит из угла в угол, переминая в пальцах разноцветные пучки искрящих проводов - из вечерних новостей стало известно об объявленной на территории штатов полной аннигиляции выживших кибертронцев. Теперь ждать помощи бессмысленно - другими словами, почти осязаемо, шершаво шепчет безликий ведущий.
Пусть говорит, без него, как выяснилось, сирены воют громче, занятость центрального процессора: 87.4%, а в мелких царапинах на ладонях свербит не видимая оптике краска с обшивки той ядерной бомбы, которая...
«..не разорвалась! Да, это то, что вам нужно!»
- Это не то, что мне нужно.. - мрачно бормочет сикер, поворачиваясь к экрану номер пять боком. Теперь с нервно взведенного крыла в рекламу отрешенно криво и безрото ухмыляется десептиконское клеймо.
Канал номер ноль.
- Доброе утро, Америка, - смирно и однотонно здоровается Тандеркрекер, глядя в разбитый кое-где потолок своего убежища.
В голубом электрическом свете десятка экранов продолжают фальшивить:
«.., Америка! В Нью-Йорке сейчас пять минут седьмого.»
Старое фракционное клеймо тянет вниз, ломая корпус в тисках давлением по меньшей мере в пятнадцать атмосфер. И бесконечный гомон голосов сливается в глухой лязг продрогших, поврежденных отсутствием жизни систем. Уже на протяжении года стрелка на спидометре неизменно упирается в ноль, а дуло лазерной винтовки Скайварпа - ему в лоб.
"Предатель!" - кричал голосом его друга какой-то телевизионный антагонист, размахивая перед собой заряженным пистолетом.
В Нью-Йорке тогда были проклятые пять минут седьмого, а в небе рокотал взрыв. Той самой ядерной бомбы, которой он не дал их всех убить, выбросив ее в плотные слои атмосферы. И почему-то он помнит лишь скрежет зеленоватой обшивки в ладонях, и электрический голубой всполох, застывших в небе сотен телеэкранов, под предательски бодро-фальшивое, скрежещуще-шуршащее, свистяще сиплое..
«Доброе утро, Америка!»
«..и "Близкие друзья" вернутся после рекламы! Не переключайтесь!»
- В общем, знаешь, что я думаю, тебе нужно? - мех у него за спиной неловко улыбнулся, разведя руки в стороны, - Тебе нужны друзья.
Тандеркрекер хмуро мигнул, приподняв в пренебрежении надбровную дугу.
- Серьезно? Напомни, сколько месяцев прошло с того времени, когда я помог вам в пустыне?
Автобот задумчиво покосился на пол, щурясь от света дребезжащих на разные тональности экранов, заполонивших стену. Наконец произнес:
- Около четырех.
- А теперь, сколько раз мы виделись после этого?
- Эм, ни разу.
- Именно. - Проклятье, да не то чтобы, он не мог помочь, просто.. - Так что не смей считать, что мы подружились.
"Предатель."
Отчитываться о причинах ему не хотелось.
- Знаешь что, - Бамблби сердито протиснулся вперед него и одним тычком пальца по кнопке выключил ближайший экран.
Диктор растворился в черном, подавившись фразой "В Нью-Йорке сейчас семь часов ровно..."
- По-моему, тебе пора выключить телевизор.
Только зарегистрированные участники
могут голосовать
Примечания к фанфику:
Действо происходит после событий АХМ, во время которых Тандер предотвратил ядерный взрыв, за что был расстрелян в лоб своими же и брошен умирать. Ему повезло- выжил. Но почти на несколько лет залег на дно в разрушенном в ходе битвы Нью-Йорке.
