Panic! At The Disco — Casual Affair

Небо с самого утра заполонили хмурые тучи, предвещая об очередном сентябрьском дожде. На улице с каждым днем становилось прохладнее, дуновения ветра ударяли прямо в лицо, из-за чего приходилось прикрываться шарфом, чтобы не простудиться от холода. Если Сэм и любил осень, так только за разноцветно окрашенные листья деревьев, дарящие людям самые разные окрасы, превращающие холодное время года в нечто волшебное и удивительное. Что же касалось прогноза погоды, то он никак не мог радовать, особенно в последние дни, когда, если забудешь нечаянно с утра зонт, вернёшься домой мокрый с ног до головы. Но это не могло быть самым важным для Уитвики, который старался сделать всё, чтобы только приходить как можно позже и засыпать от бесконечной усталости, наваливающейся на него к концу рабочего времени.

Вообще-то, началось это всего несколько недель назад. Бамблби тогда отправился на миссию, оставив своего подопечного одного на некоторое время. Сэм, конечно, покривил душой насчёт частых отсутствий лучшего друга, сказав много лишнего и такого не по-настоящему важного, что потом просто не мог извиниться, продолжая мысленно себя накручивать. Именно в тот вечер, допоздна посмотрев по телевизору какое-то недавно вышедшее шоу, Уитвики отправился в кровать с самым отвратительным расположением духа. Проворочавшись на протяжение часа, спаситель Земли всё же уснул, укутавшись в одеяло практически с головой. В ту ночь ему и приснился тот самый странный сон, который парень вспоминает до сих пор с неким страхом и непониманием.

Откинувшись на спинку кресла, юноша потёр глаза, уставшие от постоянно лицезрения монитора, и виски, пытаясь разогнать накатившую головную боль. На часах было почти десять вечера, а на улице уже давно стемнело. Глубоко вздохнув, Сэм отключил рабочий компьютер, поднялся с места и потянулся. Сегодня он точно заснёт крепко, потому что прошедшую ночь этого ему сделать не удалось полностью, всего каких-то жалких три часа. Ну, и ещё учитывая, что практически ничего за весь день не ел, если только бутерброд за обедом и купленный неподалёку от офиса латте. Ему просто нужно отключиться, никому ничего не объясняя и не оправдываясь. Хоть один раз нормально поспать.

Услышав поднадоевшее оповещение на телефоне о пришедшем сообщении, Сэм, проклиная на свете всё то, что только может быть, достал из внутреннего кармана пиджака, висящего на спинке стула, своё средство связи. Зевнув, Уитвики поспешно подумал, что это, быть может, написала ему мать, волнуясь о его самочувствии, но он ошибся. А стоило только прочесть пришедшее сообщение, как усталость слегка отступила на задний план, освобождая место искреннему удивлению.

Где ты, Сэм?

В начале не поверив своим глазам, юноша поморгал пару раз и снова уставился на знакомую кодировку. Неужели Бамблби вернулся с очередного задания? Как, так быстро? Набирая ответное сообщение, Уитвики ощущал, как дрожат пальцы рук и как в глубине души противно скребется чувство того, что он неправильно поступает со своим опекуном, всячески стараясь его избегать по утрам, что само по себе является глупой идеей.

Ещё на работе, Би. Езжай сразу домой. Увидимся там.

Очередная ложь, ну, в самом деле. Сэм и сам не мог точно сказать, когда именно лично у него абсолютно всё было в порядке. Две недели назад или три, а возможно, даже полтора месяца. Как может быть нормально, если избегаешь своего собственного друга и опекуна в одном фэйсплейте? А ведь именно он, Бамблби, всегда его выслушивает, хотя и не всегда полностью понимает. Но слушает, позволяет высказаться до конца, поделиться всем тем, что скопилось. И парень это, безусловно, очень ценит, вот только не всегда может произнести слова, встающие в горле, вслух. Иногда бы, точнее, всегда бы стоило говорить, как автобот ему бесценно дорог. Дороже, наверное, чем просто друг.

Натянув пиджак, юноша снова услышал оповещение. Он уже подумывал о том, чтобы остаться в офисе ещё ненадолго, вернее, пока не выгонит охранник, но, прочитав пришедший ему ответ… Захотел вообще никогда не выходить из здания.

Я уже здесь, Сэм.

Четыре слова. Грёбаных четыре слова, а у сына семьи Уитвики душа в пятки ушла, сердце застучало в разы быстрее, приливая кровь к голове с большей интенсивностью. Остался всего один вопрос, крутящийся в голове и заполоняющий полностью все остальные мысли. Что теперь делать? Приехал, он приехал. Не по просьбе, сам, наверняка зная, что человек в не самом лучшем состоянии.

Бамблби имел в виду не это, тут же заверил себя Сэм, убирая сотовый обратно в карман. Замерев, юноша взглянул на окно с сомнением, не решаясь подойти и посмотреть. Может, он себе просто надумал такую заботу и никакого автобота сейчас на стоянке не будет, а ему придется, как обычно, идти до станции метро или ловить такси, чтобы добраться к дому минимум через час.

Переборов себя и медленно пройдя к окну, молодой человек крепко зажмурился, заставив себя несколько раз глубоко вздохнуть. Вздохнув и выдохнув, Уитвики снова открыл глаза, не верящим взглядом осматривая стоянку. Автобот на самом деле был там.

Выругавшись, парень выключил настольную лампу, единственную работающую во всём отделе, в котором никого не было, схватил с вешалки свой плащ, вылетел в коридор, преодолел лестницу, ведущую вниз на самый первый этаж, но возле выхода остановился. Поколебавшись несколько мгновений, Сэм все же открыл дверь, выходя наружу и с первых секунд ощущая, как ветер бьёт по лицу. Стоило только ему появиться, как фары жёлтого с чёрными полосами «Камаро» приветливо мигнули. Пройдя к автомобилю и отсчитывая в голове секунды, спаситель Земли вздрогнул, когда дверь со стороны водительского места учтиво распахнулась. И не успел он захлопнуть её за собой, сев в салон, как Бамблби уже выруливал со стоянки на главную дорогу.

— Спасибо, что приехал, Би, — вздохнул Сэм, откидываясь на сидение и бросая на соседнее плащ, который так и не надел.

— Всё, что угодно, брат, — пропел по радио какой-то незнакомый певец.

Сглотнув, Уитвики уставился на дорогу, не имея понятия, что ещё нужно сказать. Вот они, в свете фонарей, как и раньше. Такое знакомое чувство, когда что-то повторяется снова, принося новые и новые эмоции. Но ему всё равно было не спокойно сидеть в этом салоне, потому что буквально несколько недель назад он видел себя, выходящего из него, а затем провожающего автобота так, словно в последний раз. Будто зная, что, быть может, никогда не смогут больше встретиться. Потом Сэм снова увидел себя, но изменившегося. Немного ссутулившегося, со складками вокруг глаз и синяками от недосыпа. И он, такой странный и далекий от прежнего состояния, зашёл в пустой и заваленный каким-то несусветным хламом гараж, посмотрел на старую фоторамку со снимком, а затем проговорил почти неслышно: «Прощай, Бамблби…»

— Что с тобой, Сэм? — спросил собственным голосом автобот, поворачивая после светофора.

— Ничего такого страшного… — практически шёпотом ответил Уитвики, слегка сжимая кулаки и прислонясь лбом к боковому стеклу. Это было ужасное чувство.

— Тебя что-то тревожит? — снова заговорил опекун.

— Мне неприятно это вспоминать, — отозвался Сэм. — Извини.

— Всё в порядке, но если захочешь об этом поговорить, я всегда тебя выслушаю.

Прикрыв глаза, юноша устало зевнул, положив одну руку на руль, чтобы, если люди увидели, не оглядывались удивленно на автомобиль, которым никто не управляет. Он мог поклясться, что, скрывая свое состояние ещё дольше, сделает хуже, а затем все слова, которые не были высказаны, неосознанно вырвутся. Что ему стоит сказать? Как бы ни было дурно при воспоминании о своём сне, ему стыдно признаваться Бамблби, прошедшему долгую войну с десептиконами, что может быть до ужаса так страшно из-за мелочи.

Кинув взгляд на приборную панель, а затем и на дорогу, парень снова убрал руку, полностью откидываясь назад и позволяя ремню безопасности прижать его чуть сильнее к сидению.

— Знаешь, Би, — начал Сэм. — Мне приснился один странный сон. Какое-то чёртово будущее, где я буду совершенно один, без семьи и друзей. Будущее, где… — юноша на секунду запнулся, подбирая нужные слова. — Ты оставишь меня, а я не буду тебя искать. Глупо, наверное, да?

Автобот не ответил. Расценив молчание по-своему, Уитвики уже захотел невесело посмеяться, как бы давая понять, что это не так уж и важно, но ему всё же ответили.

— Поэтому ты вёл себя так… странно? — корректно задал опекун вопрос.

— Ну, можно и так сказать, — не сразу выдал Сэм, чувствуя, что становиться как-то легче глубоко в груди, словно отпускает. — Мне просто представилось, что ты на самом деле можешь как-нибудь, в какой-то обычный день, уехать и потом… просто не вернуться.

— Я тебя не оставлю, Сэм. Никогда не говори до свидания, — пропел участник группы «Nickelback».

Почувствовав непередаваемое облегчение, Уитвики проигнорировал неожиданно подступившие горячие слёзы, открывая окно.

Так… легко и свободно. От слов Бамблби так приятно на душе. Отступало. Чувство, давящее всё это время, потихоньку отступало.

— Спасибо за то, что ты есть, Би, — проговорил Сэмюэль, осторожно погладив ремень безопасности. — И можешь кое-что пообещать?

— Да?

— Пообещай, что бы ни случилось, ты просто так не уедешь.

— Сэм, — мягко проговорил Бамблби. — Как у вас говорят? Ты мне дорог, Сэм, и если потребуется, то найду тебя среди тысяч искр в вашей Вселенной.

Зажмурившись, юноша полностью расслабился, когда сидение слегка опустилось назад, подстраиваясь под него. Вроде бы, такие простые фразы, а согревают душу куда больше долгих разговоров.

Он, его опекун, всегда будет рядом. И это не может не успокаивать.

— Ты мне тоже очень дорог, Би. Знаешь же?..

— Конечно, знаю, Сэм.

Именно так, при свете сотен фонарей, юноша и заснул, веря, что какая бы опасность ни нависла, он не останется один. Никогда.