Вершины гор, окутанные облаками. Чужая, странная планета внизу. И огромный бескрайний космос, в глубинах которого затерян покинутый дом.

- Мы все бессмертны, Старскрим. Мы все будем едины, наши искры соединятся в Оллспарке, мы вернемся туда, откуда пришли. Наши корпуса перестанут существовать, они покроются ржавчиной, сгниют, рассыпятся в прах, но мы к тому моменту будем свободны. Мы будем с нашими товарищами, с теми, кто нас любил и кого любили мы. Мы будем вместе, не разделенные на своих и чужих. Мы будем одним целым. Все. Кроме тебя. Ты считаешь себя единственным обладателем бессмертия. Ты переживешь всё, тебя невозможно убить. Но ты особенен только тем, что ты проклят. Твоя искра не может соединиться с Оллспарк. Ты обречен скитаться вечно.

- Сказки для слабаков! Пусть я проклят, но и вы не получите то о чем ты говоришь. Вы будете едины, но вы потеряете свои сущности, вы станете чем-то одним, вы не будете ничего помнить.
- Мы будем чувствовать друг друга.
- Чушь! Я в это не верю. Никто этого не знает наверняка. Можете утешать себя наивной верой в вечное счастье в единении. Мне всего это не нужно. Я буду радоваться наблюдая как вы все умрете. Я буду счастлив остаться единственным.
- Ты будешь наблюдать конец мира. В одиночестве.
- Не надо меня пугать, - вопреки сказанному слова прозвучали немного испуганно. Он явно не думал об этом так.

- Скольких ты уже потерял? Твои братья мертвы, твои товарищи по Академии, соратники по войне.
- Они не были мне дороги, - но голос дрогнул и сикер отвернулся.
- Когда-нибудь ты потеряешь всех. Пройдут сотни, тысячи, миллионы лет, но рано или поздно ты останешься один.

- Мои братья. Мы были так похожи, мы были так молоды. Они оба умерли у меня руках! Вы их убили! Я один с тех пор, я не боюсь одиночества, - он резко вобрал воздух, замер на мгновение и продолжил немного сдержаннее, - Они любили меня. А я чувствовал ревность, боялся, что кто-то из них может стать быстрее меня, ловче, лучше. Я пытался отдалиться, не хотел, чтобы меня видели с ними, не хотел, чтобы нас сравнивали, чтобы видели, как мы похожи. Я ведь единственный! Уникальный! - он уже не вполне контролировал себя, захваченный воспоминаниями, слезы омывателя, стоявшие до этого в уголках глаз, вырвались и стекали тонкими струйками. Старскрим не обращал внимания. Он снова переживал давно ушедшее, запрятанное глубоко в архивах памяти.
- Скай и Тандер, - он произнес их имена впервые за многие тысячи лет, будто достал на свет тщательно хранимую заветную драгоценность. Его единственная нежность. Зачем этот автобот заставил его вспомнить. Это было так давно, он сумел забыть и смириться. А теперь он снова видит себя на поле битвы, держит за руку умирающего Ская, обнимает безутешного Тандера и видит то, что осталось от него после взрыва…
Сикер прикрыл руками лицо. Невыносимо.
- Старскрим…

Старскрим опустил руки и повернулся в сторону автобота. Омыватель все ещё стоял в оптике, был размазал по фейсплейту, но глаза горели алым.
- Ну хорошо, - выпалил он, - я согласен принять вашу теорию единения. Они вместе, они чувствуют друг друга. И я счастлив и спокоен этому. Мне все равно, что меня там не будет. Пусть так. Значит я там лишний. Мне все равно! Я буду жить вечно! Разве это так плохо?! Вы сгниете, а я останусь! Спасибо, что вернул мне мой ад, Оптимус!